Чужие

В последние годы участились случаи поимки радужной форели в дикой среде: в акватории Финского залива и в некоторых впадающих в него реках. Это связано с регулярными побегами фермерской форели из садков рыбоводных хозяйств, которых с каждым годом становится все больше.
Вместе с тем нередки случаи поимки рыб диких популяций местной ручьевой форели, пораженной болезнями, источником распространения которых, по мнению ряда экологов, может являться форель, выращиваемая на фермах.
Я решил попробовать разобраться в данном вопросе, отметив для себя три основных и наиболее важных аспекта.
Прежде всего, что, вообще, представляет собой данная сфера деятельности на территории Ленинградской области; из чего состоит и как развивается этот бизнес.
Насколько обоснованы опасения и обвинения хозяйств в распространении болезней, в том числе инфекционных, в первую очередь наиболее распространенных и опасных…
Наконец, рыба в целом и форель в частности — это в первую очередь продукт питания для значительной части населения. Рынок потребления так или иначе расширяется, и что в этой связи может стать бóльшим злом: ловить дикие популяции рыбы в естественной среде обитания или создавать подобные хозяйства?

Немного о самой форели!

Радужная форель родом из Северной Америки. По мнению большинства ихтиологов, она составляет один вид со стальноголовым лососем и микижей. Была ввезена в Европу в 1885 году и через 15 лет появилась в России. Самый распространенный рыбоводный объект, традиционная форма культивирования во многих странах мира.
Благодаря своей невероятной адаптивности к внешним условиям, способности давать быстрый прирост массы тела, потреблять корм и обладая отменными вкусовыми качествами, радужная форель получила заслуженное признание рыбоводов, являясь одним из основных объектов разведения во всем мире.
В последние несколько лет радужная форель все по тем же причинам, к которым непременно стоит добавить характерную для лососевых энергию и силу, стала популярным объектом любительской рыбалки, способствовала появлению платных водоемов. На основе этого направления появился отдельный вид любительского и спортивного рыболовства — area fishing, ставший отдельной рыболовной субкультурой.
Таким образом, радужная форель стала популярна не только на прилавках магазинов и в меню ресторанов, но и среди рыболовов.

Развитие аквакультуры

Начнем с общего положения дел в отрасли и тех тенденций, которые можно отметить, опираясь на имеющиеся цифры. На сегодняшний день данная отрасль является одной из важных и в какой-то степени приоритетных для государства. Аквакультура переживает настоящий бум развития, пик которого приходится на последние годы: если в середине 1990-х объем выращиваемой в нашем регионе рыбы составлял около 67 т, то в текущем году эти показатели уже перевалили отметку в 11 000 т, заметно прибавляя с каждым годом. Несколько последних лет наш регион входит в лидеры по объему выращиваемой форели, а в 2020 году Ленинградская область оказалась на первом месте по данному показателю.
Мы можем говорить не только о естественном стремлении бизнеса к развитию, но и о некоторых установках со стороны государства. В частности, разработана целая стратегия развития отрасли, которая стремится увеличить общий объем выращиваемой рыбы с 239 тысяч т в 2018 году до 618 тысяч т/год к 2030 году.
Что касается видового разнообразия в целом, по стране карпы занимают более половины от общего объема выращиваемой рыбы (хотя их доля постепенно снижается). Картина в Ленинградской области кардинально отличается: более 90% от общего объема составляет радужная форель.
Всего в Ленинградской области действуют порядка 50 хозяйств. Региональное распределение таково, что их большая часть сосредоточена в северной части: в Выборгском и в Приозерском районах. Подавляющее большинство рассредоточено на пресноводных водоемах: озерах и озерно-речных системах (в первую очередь в акватории Вуоксы). Но с недавнего времени можно констатировать появление и развитие форелевых хозяйств и в акватории Финского залива. Данное направление, по мнению ряда специалистов профильных министерств 
(с которыми мне довелось общаться), считают стратегически значимым и наиболее перспективным. И вероятно, именно в акватории Финского залива стоит ожидать появления больших хозяйств, подобных тем, что мы можем наблюдать в акваториях Баренцева моря и Норвегии.
При этом надо понимать, что Балтика и Финский залив далеко не так идеальны по своим гидрологическим и экологическим условиям, а в заметно более чистых шведских водах уже отказываются выдавать разрешения на создание новых рыбоводных ферм в море. Причина проста: отходы от садкового содержания рыб в море сходны с отходами от животноводческой фермы, только они напрямую попадают в водную среду, приводя, например, к цветению водорослей и ухудшению кислородных условий в районе садков. То же применимо и к закрытым водоемам.
На сегодняшний день под рыболовные хозяйства выделено порядка 70 участков с общей площадью более 6000 га. Впрочем, цифры эти меняются из года в год за счет появления все новых хозяйств.
Основной объем выращиваемой форели приходится на Выборгский район. Не менее 5000 т ежегодно, т.е. 90% всего объема выращиваемой рыбы, распределяется между 10 хозяйствами. При этом 14 из 50 хозяйств относятся к так называемым УЗВ (установкам замкнутого водоснабжения), 8 рыбопосадочных и 3 хозяйства расположены в акватории Финского залива.
Места для размещения новых хозяйств определяет специальная комиссия, а за всю отрасль отвечают 4 министерства: Министерство сельского хозяйства; правительство ЛО; Северо-западный филиал Росрыболовства; Управление ветеринарии.
Важно отметить, что подавляющее большинство хозяйств занимается исключительно выращиванием форели. Посадочный материал — оплодотворенную икру или (чаще) мальков — приобретают в одном из специализированных хозяйств, их в регионе 8, хотя крупных и значимых 3. Однако значительная часть посадочного материала поставляется в наш регион из нескольких европейских стран. Причем не только форелевые хозяйства закупают его, но и некоторые предприятия, которые сами инкубируют икру и имеют собственное маточное стадо. Это достаточно важная информация, и к ней мы еще вернемся.
Таково общее положение дел, тенденции и планы развития отрасли. Очевидно, что государство заинтересовано в развитие аквакультуры.

Болезни

Именно болезни и их возможное распространение на дикие популяции является одним из основных источников опасений среди противников развития лососевых ферм, расположенных в акватории крупных водоемов, к которым в первую очередь стоит отнести Финский залив.
О крупных побегах лососей то и дело сообщают мировые СМИ. В этих случаях речь идет об огромном количестве рыбы, которая в одночасье оказывается в дикой среде. Регулярные побеги случаются и в акваториях российских водоемов, хотя СМИ сообщают о них редко, поскольку объем и масштабы несопоставимы с западными.
Для местных жителей каждый такой побег — настоящий праздник. В некоторых случаях есть основания полагать, что побег форели случался не по причине каких-то технических неисправностей или вследствие буйства природы, а из-за банального мародерства. Проще говоря, садки намерено вскрывали, чтобы потом ловить форель в ближайшей акватории.
И все бы ничего, но есть вполне серьезные опасения полагать, что, оказавшись в дикой среде, садковая рыба может заразить и дикие популяции — виды, не имеющие естественного иммунитета к заморским вирусам.
Инфекционная ситуация в мире напряженная — то и дело в разных частях планеты возникают очаги разнообразных заболеваний. Так, в 2018 году вспышка по одному из самых опасных заболеваний — инфекционному некрозу гемопоэтической ткани лососевых (ИНГТ) — была зарегистрирована на 6 хозяйствах Финляндии. В результате вся рыба (250 000 кг) на инфицированных предприятиях была уничтожена и введен карантин. В тот же год случилась вспышка ИНГТ в соседней Карелии на предприятиях ИП Федоренко, следствием чего стало изменение статуса Карелии на неблагополучный. И в тот же год была предотвращена попытка ввоза на территорию Ленинградской области посадочного материала форели с предприятия без подтверждения статуса благополучного.
Ленинградская область пока остается благоприятной территорией — на сегодняшний день никаких серьезных вспышек вирусных заболеваний в нашем регионе не зарегистрировано. Однако сложно не упомянуть печально известные события сентября 2015 года, когда в ПАО «Русский лосось» (не стоит путать с одноименной некоммерческой организацией) была зафиксирована массовая гибель рыбы. У лососевых рыб компании была обнаружена инфекционная анемия, а на фоне вирусного заболевания и общего ослабления иммунитета лосося обнаружилась сопутствующая инфекция — миксобактериоз.
По рассказам многих местных жителей и тех, кто регулярно посещает Кольский полуостров для спортивной ловли дикого лосося (семги), много мертвой рыбы обнаруживалось на побережье. Хотя мне не удалось найти официальных сообщений о побеге, по всей видимости какая-то часть больной рыбы все же оказалась на свободе...
Уже в 2020 году большая вспышка ИНГТ случилась в Эстонии: от этого заболевания погибло около 65 т радужной форели, а показатель смертности составил 71%.
Не вдаваясь в подробности сложной терминологии рыбных заболеваний, отмечу, что в целом они делятся на несколько групп и самые опасные — вирусные. Следствием вспышки заболеваний обычно является 100-процентная гибель рыбы, лечение неэффективно, а вакцины не существует.
Источниками заболеваний, в том числе инфекционных, могут быть больные рыбы и их выделения: икра, трупы, вода, ил и даже инвентарь (если речь идет о рыбной ферме).
Некоторые источники заболеваний всегда присутствуют в водной среде и активизируются при определенных условиях: когда плотность рыбы слишком высока либо она находится в стрессовом (ослабленном) состоянии. Ухудшают ситуацию резкие скачки температуры и иные обстоятельства, которые служат своего рода катализатором пробуждения болезни. 
Впрочем, самое опасное — занесение инфекции извне. Как правило, это происходит вместе с поставкой посадочного материала из неблагополучных стран. Этому противостоят специальная ветеринарная служба и особые правила, которые предполагают в том числе серьезные карантинные меры.
Если в части попадания инфекции вместе с посадочным материалом на страже стоят специалисты управления ветеринарии, то непосредственно в хозяйстве в значительной степени все в руках рыбоводов и руководства предприятия. От их ответственности и правильных действий зависит вероятность развития заболеваний у рыбы.
Здесь, конечно, важно подчеркнуть, что ни одно хозяйство никоим образом не заинтересовано в таком развитие событий — массовая гибель рыбы влечет серьезные финансовые потери. Однако на 100% исключать такую вероятность все же нельзя.
По мнению специалистов Петербургского управления ветеринарии, с которыми мне довелось пообщаться на эту тему, сама по себе садковая рыба не несет серьезной угрозы окружающей среде, скорее дикие популяции сорной (белой) рыбы могут стать источником заражения.
Если оценивать состояние видов конкретно в нашем регионе, практически все дикие популяции, обитающие в акватории Финского залива, имеют те или иные поражения. Правда, серьезной опасности для человека они не представляют и нейтрализуются термической обработкой. Здесь важно помнить главное правило: сырую рыбу есть не рекомендуется! Вместе с тем, в ведомстве меня заверили, что форель в хозяйствах чище своих диких сородичей.
Полагаю, это вполне может быть так, поскольку, в отличие от диких популяций, садковая рыба находится под наблюдением. Но опасения связаны с возможным появлением вирусных заболеваний и их последующим распространением на дикие популяции, где контролировать распространение вируса уже невозможно. Но есть и хорошая новость. Развитие и быстрое распространение возможно лишь при постоянном физическом контакте рыб, что естественно для условий содержания в садках, но существенно ниже в дикой среде.
Для больной рыбы характерно вялое поведение и отсутствие реакции на внешние источники опасности, в частности на появление человека. Такая рыба обычно не реагирует на корм и довольно быстро погибает. С одной стороны, это означает, что в случае побега рыбы, пораженной заболеванием, она едва ли может стать объектом любительского лова — просто не будет реагировать на приманки, едва ли составит конкуренцию за корм для диких популяций и будет совершать нерестовые миграции.
Впрочем, что будет происходить с инфекцией после гибели рыбы, мы можем только гадать. Не секрет, что любой организм после своей смерти в воде становится пищей для других обитателей.
Важно упомянуть и то, что побег разводимой рыбы из садков чреват не только распространением нетипичных для диких лососевых болезней и паразитов, но и тем, что сами беглянки могут образовать вполне жизнеспособные популяции, а это грозит уже совсем другой бедой. Широко известен пример акклиматизации горбуши в баренцовоморские реки Кольского полуострова, который, по мнению многих ученых, послужил одной из причин ухудшения состояния запасов семги в связи с конкуренцией за одни и те же нерестовые участки рек. По этой причине, в частности, во многих европейских странах аквакультура полностью переориентируется на системы замкнутого цикла, из которых отходы можно эффективно извлекать, а побеги предотвращать. Более того, не исключено, что через несколько лет такой способ развития аквакультуры может быть признан единственно возможным в Балтийском регионе.

Ловить или выращивать?

Пожалуй, это самый сложный вопрос лично для меня. Как мы понимаем, рыба — важный источник белка и ценный продукт питания для человека, а рыба красная особенно. Об этом в том числе свидетельствуют довольно высокие цены на форель и на ее икру. Говоря откровенно, промышленный лов ценных видов, таких как лосось или кумжа, обитающих в Финском заливе, неслучайно находится под полным запретом — по причине малочисленности этих видов. И если лосося поддерживают искусственным зарыблением, то кумжа вынуждена справляться исключительно своими силами, что заметно отражается на ее популяции. 
Траловый лов, ставные сети и прочие методы добычи водных биологических ресурсов едва ли можно отнести к гуманным и разумным, особенно в условиях постоянного ухудшения экологической ситуации и уменьшения площади нерестовых угодий, в том числе вследствие хозяйственной деятельности. 
В этой связи массовый лов рыбы может очень быстро нарушить и без того хрупкий баланс, приведя к полному уничтожению отдельных видов, по крайней мере если ничего не делать для того, чтобы дикие популяции обитателей могли благополучно нереститься. И в этой связи лососевые фермы могут казаться вполне разумным решением, способным удовлетворить естественные потребности населения в рыбе, особенно если вместе с увеличением объемов выращиваемой рыбы будет снижаться стоимость конечной продукции. Но пока этого не наблюдается.

Можно ли полностью исключить саму вероятность побега или возникновения инфекции? Не думаю! Вместе с тем очевидно, что серьезная инфекция за считанные дни может выкосить огромное количество садковой рыбы, когда она находится под постоянным наблюдением и контролем. Попав в дикую среду, мы никак не сможем контролировать ход распространения такой инфекции, а о последствиях ее распространения можно только гадать.
Итак, есть ли угроза окружающей среде от рыбоводных хозяйств? Я думаю — да! И не забудьте, что с отходами от садковых хозяйств в водную среду попадают не только органика, азот и фосфор, но и антибиотики, фармацевтические препараты и прочие опасные вещества, которые используют для предотвращения обрастания садков. А это уже совсем другая история, которая тоже несет опасность для других обитателей водоемов, в том числе вследствие побегов, даже если рыба абсолютно здорова. В этом случае она, очевидно, будет составлять серьезную конкуренцию в кормовой цепочке для диких популяций.
Сложно утверждать, насколько велики угроза и конкуренция со стороны радужной форели в период нереста. Считается, что естественный нерест в наших климатических условиях невозможен. Может, и так. Но вот, что мы можем констатировать, опираясь на факты поимок: оказываясь в дикой среде обитания, радужная форель довольно быстро адаптируется к условиям, продолжает активно охотиться и набирать вес, распространяясь по акватории не только вблизи родной фермы, но и заходя в некоторые реки, впадающие в этот водоем. Какова цель таких заходов и чем она занимается в этих реках? Мы можем только гадать.

Выводы

Я думаю, каждый из вас сделает свой вывод. Определенно можно лишь констатировать тот факт, что в ближайшее время форелевые хозяйства будут продолжать развиваться. Вполне возможно появление крупных ферм в акватории Финского залива. Подходящие для этого условия и места есть, и их довольно много. Но главное — на это есть воля руководства региона и страны.
Эпидемиологическая ситуация напрямую зависит от ответственности работников фермы и контролирующих органов. 
И пока Ленинградская область считается благоприятным регионом с этой точки зрения, тогда как соседняя Карелия — нет. А ведь Ладожское и Онежское озера расположены в границах нескольких регионов, и форелевые фермы на обоих озерах располагаются в непосредственной близости от границ Ленинградской области.
Мы видим появление радужной форели там, где ее быть явно не должно, — в дикой среде, в лососевых реках. Поимки в акватории Финского залива или в реках, впадающих в него, стали уже обычным делом. В этом точно нет ничего хорошего, даже если такая рыба абсолютно здорова.
В этой связи лично мне бы очень хотелось, чтобы по мере увеличения числа форелевых ферм (особенно в акватории Финского залива), усиливался бы и контроль, чтобы не допускать не только вспышек инфекции, но и массовых побегов...